28.11.2024

Ева вернулась в холл и, подойдя к камину, резко обернулась, почувствовав на себе пристальный взгляд, который в этот раз ощущался сильнее, чем раньше. Позади неё стоял человек, точнее не человек, а фантом, имевший очертания молодого мужчины. Ева вздрогнула от испуга и выронила свечу, но не отпрянула назад, а застыла на месте, закрыв рот ладонью, словно удерживая крик внутри себя. Падая, свеча погасла и измазала паркет воском. Ева не моргая глядела на фантом, а он глядел на неё. От страха она перестала дышать и опомнилась, только когда стало темнеть в глазах. Призрак поднялся над ней и удалился в угол комнаты, не сводя с Евы взгляда. Она закашлялась, набрала в грудь воздуха и дрожащим голосом спросила:

— Кто ты?

— Ты видишь меня? — спросил фантом. Он немного мерцал, становясь то более плотным, то совсем прозрачным.

— Да!

— Я удивлён, — призрак опустился ниже и приблизился к Еве.

— Ты удивлён?! Постой… — Ева перевела дух и присмотрелась к собеседнику, — ты что, тот парень с портрета?

— Так и есть, — подтвердил мужчина и, изобразив полупоклон, представился, — меня зовут Дарий.

Ева, пытаясь унять дрожь в руках, потёрла влажные ладони о штаны. Призрак качнулся в воздухе.

— Не бойся, — сказал он. — Я находился здесь до того, как ты заселилась, и с первого дня твоего пребывания в доме всегда был рядом. Я догадывался, что ты чувствовала мой взгляд, и видел, как ты рассматриваешь портрет. Только я ведь и раньше выходил за его рамки. И прежде ты меня не видела, лишь ощущала присутствие.

Ева покраснела. Она действительно часто и подолгу изучала портрет. Если бы она только знала, что в эти моменты портрет наблюдал за ней!

— Ты — дух портрета? — выдавила она.

— Не совсем, — ответил Дарий.— Я — дух человека, изображённого на портрете. Таким я был при жизни.

— Ты умер?

— В каком-то смысле да. Умерло моё тело, а вот я — нет.

Ева понемногу успокоилась, страх уступил место любопытству, и она перестала дрожать.

— Значит, мы соседи. Кто бы мог подумать, что я живу не одна… —Ева рухнула в кресло, а Дарий устроился на столе напротив. — Как это случилось? Давно ты, хм… такой?

— Должно быть, лет двадцать уже. Сначала я считал дни, месяцы, годы, но в какой-то момент сбился, поэтому точно сказать не смогу. А как я стал таким — история длинная.

Поленья в камине приятно потрескивали, источая тепло и свет. Призрак выглядел почти так же, как его изобразили на картине. Только одежда отличалась. На картине мужчина был одет в белую рубашку с манжетами-рюшами и шнуровкой на груди, чёрный фрак и такие же брюки. Шею украшал тёмно-синий шёлковый платок. Призрак же носил белую рубашку с широкими рукавами и чёрные брюки. Платка на шее не было. Тёмные, слегка волнистые и очень блестящие волосы средней длины частично прикрывали лоб. Из-под изящных чёрных бровей глядели глаза бутылочно-зелёного цвета. Цвет глаз Ева сразу отметила: на картине он был непонятным — то ли серым, то ли бледно-зелёным, зато у призрака оказался очень ярким. Тяжёлый, усталый взгляд Дария пронизывал насквозь, словно его обладатель был на пару сотен лет старше, чем выглядел.

— Я не представилась, — спохватилась Ева, — меня зовут…

— Ева! — подхватил собеседник, сопроводив сказанное элегантным восторженным жестом. — Я знаю.

Голос Дария был приятными бархатным, а жесты плавными, да и во всех его движениях сквозило нечто театральное, словно он играл драматическую роль. Призрак продолжил:

— Я слышал, как называли тебя твои друзья. Ева. Чудное имя.

— А мне никогда не нравилось…

— О, напрасно. Оно значит «приносящая жизнь». Ирония в том, что ты сейчас говоришь с мертвецом. А для меня это сродни тому, что я вдруг снова стал живым.

— Ты давно ни с кем не разговаривал?

— Со дня своей смерти.

Расспрашивать было неудобно, но Ева страсть как хотела узнать подробности. Стараясь скрыть нервозность, она принялась снимать невидимые пылинки с одежды, прокручивая в голове возможные варианты вопросов.

— Скажи, — начала Ева, — все ли после смерти остаются призраками? Что там, по ту сторону?

— Не знаю, — Дарий провел по волосам изящной ладонью с длинными пальцами, — я много думал об этом, но до сих пор не нашёл ответа. Я слыхал от умирающих про свет, тоннель, какой-то путь впереди. Слышал истории, которые рассказывали те, кто вернулся с того света: умер и вдруг ожил. Читал, что эти люди видели карету и шли к ней. Но когда это случилось со мной, я не увидел ничего, — Дарий пожал плечами, — ничего подобного.

— Сколько тебе было лет?

— Двадцать семь.

— От чего же ты умер? — удивилась Ева. — Ты чем-то заболел?

Призрак покачал головой:

— Нет. Я просто ошибся, — голос Дария вдруг заметно похолодел, и Еве на секунду показалось, что и взгляд его стал недобрым.

Напряжение повисло в воздухе. Ева смущённо встала и подняла свечу с пола, установила её в канделябр, где уже было две свечи, зажгла их все и поставила канделябр на столик. Стало светлее. Ева решилась нарушить тягостное молчание:

— Чем ты занимался… э-э… при жизни? — спросила она, вырвав Дария из задумчивости.

— Я был пианистом и композитором. И достаточно известным, — добавил он, выпрямив плечи. — Как же приятно поговорить с тем, кто тебя слышит! Знаешь, я расскажу тебе свою историю.