Проверка чувств на прочность: отрывок из романа Татьяны Катаевой «Я сведу тебя с ума»

22.07.2024

Приезжаю минут за двадцать до старта заезда. Трасса очень сложная, видимость сегодня слабая. Только сумасшедший пойдёт на риск участвовать в этой гонке. И я знаю одного такого.

Снимаю шлем и иду к компании Максима Аккермана, который ещё утром был моим парнем. Ноги не слушаются, они замедляют ход и как будто готовы бежать прочь отсюда. Всё потому, что вижу его.

Он стоит возле своего мотоцикла и прижимает Кристину к себе. Ком встаёт в горле, дыхание затрудняется, и меня ведёт в сторону. Мне так больно. Не успел уехать от меня — и сразу к другой. Вот тебе и любовь его.

Сжимаю шлем сильнее и представляю, как бью его им по голове. Пусть почувствует, как мне больно. На них больше не смотрю, это слишком для меня сейчас.

— Привет, — говорю всем, когда подхожу ближе. Голос мой ровный и не выдаёт истинного состояния. Это я умею — играть на публику. Улыбаться, когда сдохнуть хочется.

— А вот и наша обманщица пожаловала, — гудит Максим. — Спасла своего любовника?

Перевожу на него взгляд. Красивые, аккуратные губы изображают подобие улыбки. Вот только такой фальшивой и кривой, что хочется врезать ему, чтобы прекратил весь этот цирк. Чтобы мозги встали на нужное место и он открыл наконец-то глаза.

— Чёрт, Максим, разве я могла тебе изменять?! — хочется крикнуть ему прямо в лицо. Но, когда вижу улыбку Кристины, понимаю, что не буду унижаться. Не моё это — оправдываться и доказывать. Тем более смысла сейчас в этом нет. Аккерман всё равно не поверит. Он видел меня в объятьях другого. Видел, как мы целовались. Поэтому сейчас главная моя цель — не дать ему сесть пьяному за руль. Не прощу себя, если с ним что-то случится. Из-за меня же приехал сюда! Наказывает!

— Гордей, можно тебя на пару минут? — обращаюсь к его другу, но всё так же смотрю в любимые чёрные глаза. По телу моему мурашки бегают, а он ведь только смотрит. Вчера эти глаза любовью ласкали, а сейчас испепеляют ненавистью.

— Да, пошли.

Не успеваем мы отойти, как Максим начинает нести всякую чушь.

— Гордей, будь аккуратней с ней. Она давно на тебя глаз положила. Не успеешь моргнуть, как в постели её окажешься.

На глазах выступают слёзы. Мне очень неприятны его слова. Особенно после всего, что мы пережили за это лето. Если бы он сказал это тогда, в начале, я бы даже не обиделась. Говорить гадости и обижать словами у Аккермана в крови. Но сейчас это очень сильно ранит.

— Лесь, не обращай внимания. Он не в себе. Ты можешь объяснить, что произошло? Я его никогда таким ещё не видел.

И я рассказываю Гордею всю правду, начиная со звонка Павленко. Он внимательно меня слушает, не перебивает. Мне кажется, он верит моим словам. Очень хочется, по крайней мере, чтобы верил.

— Я люблю его, понимаешь? Я бы никогда так не поступила с ним. Но он даже слушать не стал. Избил его, оскорбил меня и свалил. Ты сможешь ему завтра всё объяснить? Он не захочет меня слушать. А тебе поверит, я уверена.

— Лесь, конечно. Я поговорю с ним. Что будем делать с гонкой?

— А что с ней делать? Просто не дадим ему поехать, и всё.

— Дело в том, что организаторы мне такие предъявы выдали. Мол, нельзя просто так отказаться. Участников мало. А Макс бумаги подписал. «Либо едет Аккерман, либо ищите вместо него кого-то», — сказали. Но я со всеми поговорил, никто не рискнёт. Слишком плохая видимость сегодня.

— Ладно, не проблема. Я поеду вместо него. Только прошу, присмотри за ним.

— Лесь, ты уверена? Трасса тяжёлая. Может, давай ещё кого-то поищем?

— Гордей, я знаю эту трассу. Несколько раз ездила. Всё будет хорошо. Иди к нему, а я пойду зарегистрируюсь.

И снова ноги не слушаются. Отказываются идти. Затылком чувствую прожигающий взгляд в спину. Несколько раз оборачиваюсь и смотрю на моего парня, который целует Кристину. Он жалит меня взглядом и добивает поцелуем. Его губы касаются её, но смотрит он на меня. И я, как чёртова мазохистка, наблюдаю за ними. Пламя в душе разгорается, оно выпаливает органы, один за другим, и оставляет за собой пепел. Мёртвую пустыню. Почему-то меня одолевает страх, что это конец! Такой глупый конец нашей сумасшедшей любви.

Нет! Ничего это не конец! Мы справимся! Гордей завтра с ним поговорит, и мы помиримся. Я забуду о том, что только что видела, а он забудет то, что видел днём. Сделаем вид, что этого дня не было никогда.

Вычеркнем из памяти.

Я найду оазис в этой пустыне. И даже на остатках пепла мы воскресим нашу любовь.

После успешной регистрации сажусь на мотоцикл, надеваю шлем и долго не занимаю место возле старта. Я не хочу, чтобы он видел меня. Снова в голове шумно, чувствую боль в висках. Как не вовремя это. Твержу себе, что это из-за нервов, а не из-за сегодняшнего удара головой. Поэтому максимально успокаиваюсь и завожу мотоцикл.

До старта две минуты. В сторону их компании не смотрю. Я и так встала самой последней в ряду, чтобы он меня не заметил. А потом я слышу его крики и крики Гордея с Матвеем. Аккерман бушует.

— Я должен участвовать, такое условие, — орёт он. Не выдерживаю и поворачиваю голову к ним. Двое братьев держат разгневанного зверя. — Гонка не начнётся, пока я не займу своё место, — всё так же орёт он.

— Начнётся, — спокойно говорит Гордей. — Твоё место заняли.

— В смысле? — он переводит взгляд на выстроенные мотоциклы и видит меня. — Леся?!

Даже с этого расстояния вижу перепуганный взгляд Максима. Он всегда так смотрел на меня, когда переживал. С детства. Он как будто под шлемом видит мои глаза. Гипнотизирует и угрожает. Отворачиваюсь.

Начинается отсчёт.

— Отпустите! — кричит ещё громче. — Нельзя!!! — его голос звучит, как раскат грома. Вздрагиваю и на секунду ослабляю давление на руль. А может, ну её, эту гонку?! Отец Максима заплатит сто тысяч штрафа. Мы обнимемся сейчас и уедем домой. Но... так не выйдет. Максим стянет меня с мотоцикла. Сам же сядет на своего железного друга и помчит по трассе. Это же Аккерман. Его никогда ничего не останавливает! — Леся, нельзя!!! — последние слова, которые слышу, прежде чем нажать на газ.

3... 2... 1...

Байк срывается с места, и уже в следующие секунды я лечу. Поначалу мне кажется, что всё в порядке и я справлюсь, но эти мысли быстро покидают мою голову. Потому что единственное, что чувствую, — это боль в висках. Хочется бросить руль и сжать голову как можно сильнее.

Впереди первый поворот, а я не могу сообразить, что надо делать. Руки как будто приросли к рулю, не могу нажать ни газ, ни тормоз. Перед глазами плывёт. Вижу первые мотоциклы, которые уже вошли в поворот, пытаюсь повторить за ними, но всё напрасно...

Снова вспышка в голове, такая сильная, что я на секунду зажмуриваю глаза. А когда открываю, видимость плывёт. Руки дрожат, и я дёргаю руль. Это последнее, что я помню.

Потому что в следующую секунду я лишь чувствую адскую боль во всех частях тела…