В США, где Эдгар Аллан По родился и вырос, его талант признали не сразу: при жизни его повести об оживших мертвецах и неудачных похоронах не пользовались большим успехом — чтобы понравиться американской публике, надо было писать романы, а По предпочитал поэзию и новеллу.
Всю жизнь его преследовали несчастья, гонораров ни на что не хватало, чтобы не впасть в нищету, приходилось писать рецензии на произведения более удачливых собратьев. Но По мало что нравилось, и он не считал нужным это скрывать. В результате у писателя сложилась ужасная репутация, так что даже на его похороны придёт всего четыре человека, а на следующий день New-York Tribune напишет о его смерти: «Эта новость удивит многих, но мало кого огорчит».
Автор заметки — Руфус Гризвольд, крупный специалист по американской поэзии. По как-то подверг сомнениям его экспертизу, чем вызвал у Гризвольда лютую неприязнь, которую не успокоила даже смерть поэта. В своём некрологе критик обрисовал По алкоголиком и опиоманом, завистником и сластолюбцем. Американское общество 1849 года не могло отнестись благосклонно к такой характеристике, и По на долгие годы впал в немилость у читателей.
Зато его творчество вызвало большой интерес по ту сторону океана, а именно в городе, где По поселил Огюста Дюпена, героя своей детективной трилогии, мастера раскрывать преступления, не выходя из кабинета, и предшественника Шерлока Холмса. Новеллы По с большим вниманием прочитали в Париже, и по сей день его жители называют автора «Убийства на улице Морг» самым французским из американских писателей, что означает высочайшую степень признания. И даже неважно, что в Париже нет и никогда не было улицы Морг.
С творчеством американца французов познакомил Шарль Бодлер. «Когда я в первый раз открыл его книгу, я с ужасом и восхищением обнаружил там не только темы, о которых я мечтал, но и целые предложения, о которых я думал и которые он уже написал двадцать лет назад», — писал автор «Цветов зла». Проклятый поэт увидит в Эдгаре По единомышленника и брата. Бодлер рассказывает о По каждому случайному собеседнику, берётся за переводы его новелл — они до сих пор считаются эталонными, — обращается за помощью к любому заезжему американцу: «А вот здесь что именно хотел сказать ваш великий писатель?» Пока Америка испытывает серьёзные сомнения в величии Эдгара По, Франция, благодаря Бодлеру, немедленно отводит ему подобающее место в мировой литературе.