«Евгению Онегину» 190 лет: зачем сегодня читать главный отечественный роман о любви (и при чём здесь магия)?

20.12.2023

Найти на полке старый томик Пушкина стоит хотя бы для того, чтобы увидеть, каким современным может быть текст, написанный во времена, когда путешествие из Петербурга в Москву занимало неделю, а среди хороших знакомых было принято обращаться друг к другу не по имени, а по фамилии.

Пушкин писал свой роман в стихах семь лет, а прочитать его можно за вечер, не заметив, как прошло время: язык двухсотлетней давности за это время не «отяжелел» и не покрылся пылью. Историзмы (Что за шлафор носила мать Татьяны? А что такое облатка?) не мешают восприятию. В пушкинском тексте они похожи на заклинания: ничего не понятно, но ясно, что иначе сформулировать нельзя, а то магия не сработает. Пушкин не рассказывает историю — переложи встречи Татьяны и Онегина прозой, будет роман, каких много, — он колдует и заговаривает. Получается гримуар — книга с суперсилой. Вроде бы ничего особенного и всё на поверхности, но действует как витамин С: почему-то после «Евгения Огенина» жизнь кажется хоть и печальной, но красивой.

Свой главный роман Пушкин писал в непрестанном диалоге с западной литературой: лишнее доказательство тому, что русская культура — часть европейской, а изучать «Евгения Онегина» стоит одновременно с «Гамлетом» и «Паломничеством Чайльд-Гарольда». Пушкин спорит с Байроном: Онегин — байронический герой, тревожный, сумрачный, «не созданный для блаженства». Но вызвать восхищение он способен только у неопытной девицы —простодушной и прочитавшей слишком много романтических сочинений. Стоит Татьяне погрузиться в байроновские поэмы, найденные ею в онегинском кабинете, как она догадывается: её возлюбленный — не бес и не ангел, а всего лишь «пародия». Этот роман для Пушкина — это ещё и повод свести счёты с романтизмом, который, как он полагает, воспитывает в своих почитателях надменность и презрение к окружающим.

«Онегин» неотделим от европейского контекста. Некоторые исследователи видят параллели между первой главой пушкинского романа и поэмой Вольтера «Светский человек», а для письма Татьяны Пушкин явно взял за образец элегию французской поэтессы Марселины Деборд-Вальмор «Я может быть была твоей» (J'étais à toi peut-être). «Пушкин словно хотел показать Марселине, как она могла бы писать стихи, если бы была гениальной», — отмечает французский переводчик «Евгения Онегина» Андре Маркович. Сегодня о Деборд-Вальмор знают только филологи, а пушкинские строки остались в истории русской литературы.

«Евгений Онегин» современен ещё и тем, что предвосхитил многие социальные тенденции. Это, безусловно, феминистский роман, и мало в русской литературе столь же самостоятельных и цельных героинь, как Татьяна. Ещё в XIX веке внимательные критики говорили, что Пушкину стоило бы назвать свой роман «Татьяна», потому что именно она является главной героиней. Татьяна не тень героя и не проекция его мечтаний. У неё отдельная внутренняя жизнь, свои мысли, увлечения, мечты. Она не играет в куклы, не разливает чай и не стремится выйти замуж. Татьяна — как и Пушкин — предпочитает одинокие прогулки и — в отличие от Онегина — любит читать (Читай бы она другие книги…). Татьяна не стремится нравиться, а «любит, не шутя». Ещё она делает первый шаг и признаётся в своих чувствах, а не ждёт, когда её выберут. Затем отказывает Онегину (хотя в романтической парадигме что может быть важнее для женщины, чем быть с любимым мужчиной?), потому что следует чувству долга, а возможно, ещё и потому, что не хочет рушить сложившуюся жизнь. Как бы то ни было, для Татьяны важнее не желания мужчины, а её собственный выбор.

«Евгений Онегин» — это ещё и дружеское послание Пушкина интровертам. Изобразив главную героиню русской литературы «с печальной думою в очах, с французской книжкою в руках», поэт избавил от сомнений в себе всех мечтательниц и дикарок, всех «не-Ольг». Можно не пытаться стать румяной кокеткой, любимой всеми, если не чувствуешь к этому склонности, а просто дальше жить свою жизнь.

А жизнь может идти совсем не так, как нам бы хотелось. Любовь может оказаться невзаимной. Бывает, что мечты не сбываются, книги обманывают, и, как ни старайся походить на любимого персонажа, с тобой чаще происходят не увлекательные приключения, а мелкие неприятности. Жизнь может быть однообразной и скучной — как у Онегина в деревне. Ещё нам часто приходится вести утомительные разговоры — как Татьяне в Москве, а иногда в жизни что-то надламывается, привычный ход вещей останавливается, и происходит непоправимое, что-то, с чем невозможно смириться, о чём нельзя утешиться. Загадка «Евгения Онегина»: как можно лёгким игристым стихом писать о самых горьких вещах, не романтизируя жизнь, но и не впадая в отчаяние? «Евгений Онегин» — это не только энциклопедия русской жизни, но и учебник жизни, как она есть. Нет ничего лучше, чтобы прочесть его в юном возрасте и получить все необходимые предостережения. Разве что прочесть роман заново лет в сорок, просто чтобы сказать себе: «Ну что за франт этот Евгений! Ну как же так можно!»