«Алая буква»: как был написан первый большой роман американской литературы

03.07.2024

«Алую букву» Натаниеля Готорна, изданную в 1851 году, нередко сравнивают с «Рассказом служанки» Маргарет Этвуд. И там и там есть и суровое патриархальное общество, и женщина, которая нарушает его правила. Алая буква А, которую должна носить на груди героиня романа Готорна в наказание за супружескую измену, в «Рассказе служанки» разрастается до кроваво-красной мантии. В мрачной антиутопии Этвуд в эти одежды облачают всех женщин, сохранивших репродуктивную функцию.

Алая буква словно хочет сказать: внутри этой женщины горит огонь, которому ни в коем случае нельзя дать разгореться. И речи быть не может о том, чтобы его напор могла контролировать сама хозяйка. Это пламя необходимо гасить тяжёлой работой, некрасивой одеждой и строгими наказаниями, что и происходит в обоих романах, написанных с разницей в 150 лет. Алая буква означает опасность и непредсказуемость той, кто её носит. Алая буква — страх мужчины перед женской силой. Клеймо, которым помечают пленников, склонных к неподчинению и бегству.

Натаниель Готорн, потомок первых колонизаторов американского континента, прекрасно знал, что в пуританских общинах женщин, изменивших мужу, на самом деле принуждали носить на одежде вышитую букву А, — это начальная буква в слове «адюльтер». Более того, прадед Готорна принимал активное участие в процессе над салемскими ведьмами. Он был среди судей, приговоривших в 1693 году к виселице четырнадцать женщин, обвинённых в колдовстве.

«Роль, которую мой предок сыграл в процессах над салемскими ведьмами, и кровь этих несчастных покрыли его несмываемым пятном позора», — писал Готорн. Его «Алая буква», благодаря которой он вошёл в историю американской литературы, — своего рода «литературное искупление».

Натаниель Готорн родился в 1804 году в том самом Салеме, куда два века назад высадились члены одной из первых пуританских общин Америки. Среди них был и его прапрапрадед, «приехавший сюда с Библией под мышкой и мечом в руке», «строгий, бородатый, в тёмных одеждах и островерхой шляпе».

Когда Натаниелю было четыре года, умер его отец. Мать, потрясённая случившимся, заперлась в своей спальне и прекратила общение с детьми. С семейными обедами было покончено. Дети ели еду, которую слуги оставляли им на подносе в коридоре. Натаниель на долгие годы оказался предоставленным самому себе. Он редко покидал свою комнату, посвящая всё свободное время ведению дневников и сочинению фантастических рассказов.

«Я заперся в уединении, отнюдь не намереваясь так поступать и не предвидя, что это произойдёт со мною. Я превратился в узника, сам запер себя в тюрьме и теперь не могу найти ключ, и даже если бы дверь открылась, мне, пожалуй, было бы страшно выйти», — писал он годы спустя своему другу, писателю Лонгфелло. Готорн женится только в 38 лет, и его жена, София Пибоди, станет его первой женщиной.

Готорну доведётся поработать таможенным инспектором в Салеме, американским консулом в Ливерпуле, посетить Италию и возмутиться обилию обнажённых статуй. Его первые литературные опыты были не слишком удачны, а роман «Алая буква», который Готорн издал в возрасте 46 лет, мгновенно принёс ему славу и позволил целиком посвятить себя писательству. За ним последовали не менее любопытные «Дом о семи фронтонах» и «Мраморный фавн».

Предок Готорна преследовал женщин и подвергал их пыткам. Сам Готорн стремится дать им голос. Словно сам того не желая, писатель создаёт привлекательный образ женщины, нарушившей супружескую клятву. Эстер отличают внутренняя сила и верность своим убеждениям. Против книги немедленно выступили американские религиозные деятели, обвинив автора в попустительстве злу. «Алая буква» была также запрещена цензурой в Российской империи во времена Николая I и разрешена к публикации только при Александре II.

И это несмотря на то, что Готорн был искренне убеждён: супружеская измена — страшный грех, разрушающий преступника изнутри. Священник, с которым вступила в связь главная героиня «Алой буквы», испытывает страдания на протяжении всего романа. Он боится признаться в своём проступке, однако молчание не дарует ему беззаботной жизни. Члены общины видят: преподобный часто прижимает руку к сердцу. В финальной сцене романа выяснится, что и его грудь прожгла алая буква.

Готорн не чужд мистики, и его романы относят к жанру провинциальной американской готики. В его мире, живущем по законам протестантской морали, встречаются и эльфы, и ведьмы, и их таинственный покровитель — чёрный человек из дальнего леса. Вышитая алая буква, которую носит на груди Эстер, также по мере развития истории обретает магическую силу. Она дисциплинирует героиню, словно чепец, в который она убирает свои роскошные волосы, охраняет её от соблазнов и при этом уничтожает её женское начало. Чтобы обрести его вновь, Эстер срывает алую букву и бросает её на берег ручья, но с возвращением привлекательности уходит её материнская ипостась. И вот уже дочь Эстер отказывается узнавать мать.

Роман Готорна — любопытный исторический документ, позволяющий узнать о предрассудках, существовавших в Америке XIX века. Именно так люди того времени судили о женском и мужском предназначении. Женская сексуальность ассоциировалась с природным и языческим началом. Необходимость контролировать её самыми жестокими методами не вызывала сомнения. Сам Готорн был немало озабочен вопросами морали, и нравоучения, то и дело прерывающие ткань его текстов, способны вызвать досаду, что отмечал ещё Борхес в своих статьях об американском писателе. И тем не менее творчество Готорна не сводится к размышлениям об упадке нравов.

Его книги — как коллекция старинных блюд, на которых изображены почтенные господа в острых шляпах, розовые кусты, деревянные часовни и домики на берегу океана. И хочется — как девочке Джейн из романа «Мэри Поппинс» — перенестись в их такой жуткий и притягательный мир. Чтобы узнать, как это — гордо идти сквозь толпу угрюмых зевак с алой буквой А на груди.